Я – сваха. Из личного опыта - Татьяна Александровна Розина

– Да, но неполный срок. У меня ещё неделя оплачена.

И тут не выдержала адвокатша:

– Значит, так, девушка, с вами отработали, на квартире вы пожили, о чём говорить? Решила вернуться к мужу? Встала и пошла! Это твои проблемы… Бери чемодан и езжай. И скажи спасибо, если тебя согласятся на вокзал отвезти. Или такси вызвать?

Анжела моментально встала, схватила чемодан и направилась на выход. Не понимаю, как у других получается одним взглядом приструнить человека. Я не могу так…

– Нельзя быть такой доброй и мягкой, – позже сказала Аня. – На тебе ездят, а ты везёшь и ещё извиняешься, что не так быстро едешь.

Мне тогда некогда было разбираться с психологическим портретом Анжелы. Что случилось, то случилось. Странная история быстро забылась на фоне суеты с другими женщинами. Но Анжела со своими странностями удивила тогда всех, кто прикоснулся к этой истории. То, чем она занималась в Турции, было ясно. Да, собственно, она и не скрывала. А что она хотела найти в Германии… вот с этим не ясно. Только позже я стала задумываться, почему она подолгу пропадала каждый раз, когда шла знакомиться. А если проводила время с мужчиной до поздней ночи, то почему потом заявляла, что хочет другого? Это всё наводило на мысли, которые озвучивать не решусь и по прошествии многих лет. Также сомнительно то, что у Анжелы в Ростове оставался муж. Мог ли кто-то отпустить жену в Турцию танцевать в ночном клубе? А затем позволить ехать в Германию в поисках… Не правда ли, странно?

Работа с Анжелой, которая вымотала нервы, а потом хотела получить свои деньги назад, стала «граблями», больно ударившими по моему лбу. Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы не адвокатша, вызвавшаяся разобраться. Но я с тех пор стала внимательнее изучать тех, кто собирается ко мне приехать. И заранее спрашивать, не увлекается ли девушка гороскопом и не работала ли в странах Ближнего Востока. И конечно, стала строго оговаривать, что именно я берусь делать и в каких рамках готова помогать. Чтобы потом не было претензий, что я не хожу на свидания или не проверяю мужчин на предмет их сексуальных возможностей. Не зря всё-таки немцы пишут свои договора и контракты по любому, самому маленькому делу. Стала писать и я.

Глава 24

Хочу секса,

или

«Баба ягодка опять»

В период моей бурной деятельности на поприще публикаций на тему знакомств в русскоговорящей прессе Германии ко мне частенько обращались женщины, живущие тут. Они знали обо мне, читая статьи. Многим импонировали мой стиль и отношение к делу. В эти годы и пришла ко мне очаровательная Эмма.

Она приехала из интеллектуальной столицы России – из Питера. Образованная женщина, с библиотечным образованием, начитанная и любящая театры. Таким же был и её муж, профессор права. Пара прожила в браке лет тридцать. В возрасте чуть за пятьдесят переехали в Германию. Всю жизнь Эмма считала свой брак идеальным.

– Муж никогда голоса не повышал, – делилась она со мной. – Цветы дарил не только на Восьмое марта. Мог просто так купить. Мне все завидовали. И знаете… – Эмма наклонилась ко мне и почти шёпотом, как что-то порочное, произнесла: – У нас с мужем до последнего был регулярный секс.

– И что же случилось?

– Он, старый козёл… вот уж правда говорят, седина в бороду – бес в ребро… влюбился в молодую. И где он её нашёл? В общем, бросил меня, переехал к ней. Ну и…

– И? И что?

– Что? Да инфаркт – и на тот свет. Вот что. Похоронила я мужа и в пятьдесят шесть лет осталась одна.

Несмотря на не очень юный возраст, Эмма на самом деле обладала сексуальной привлекательностью. Невысокая, складненькая. Со всеми нужными для женщины атрибутами. И глаз у неё блестел. Как оказалось, не зря.

Эмма решила искать мужчину. Она привыкла жить вдвоём. Привыкла к тому, что рядом поддержка, забота и, что немаловажно, секс.

– Мне, в принципе, всё равно, сколько лет мужчине, но… – она замялась, – хотелось бы молодого, в смысле, моего возраста, а то, если ему за шестьдесят, кто его знает, будет ли работать моторчик… – Эмма стеснялась и пыталась говорить эпитетами и аллегориями.

Мы начали искать. После нескольких встреч определился финалист. Славный дядька, крепкий, высокий, с широкой улыбкой. И на два года младше «невесты». Эммочка была в восторге. Приехав ко мне, вернула оставшиеся письма за ненадобностью.

– Ханс просто душка, мы договорились поехать в Цюрих, к его брату. На Женевском озере… – Она верещала как влюблённая молодая девушка.

Почти не вникая в её рассказ, я пролистывала письма неохваченных кавалеров. Одно письмо бросилось в глаза. Оно было написано на дорогой бумаге с водяными знаками, красивым каллиграфическим почерком. Да и текст привлёк внимание. Мужчина, написавший письмо, не ограничивался короткими, односложными предложениями.

– Постойте, а вот… Почему вы не позвонили этому?

– Ах, этот… Да он старик. Вы видели, сколько ему лет? Семьдесят четыре! Что с ним делать? Да и я вроде определилась с Хансом.

– Извините, у вас с ним был секс?

– Пока нет… Видите ли, мы только месяц встречаемся, пока, наверное, рано. Ханс не проявляет инициативы. Но вы же говорили, что немцы не спешат. А я же тоже не буду кидаться на него. У меня с головой всё в порядке. – Эмма хитро улыбнулась.

– Ну так, пока ничего «такого» не было, почему бы не встретиться с этим Вольфгангом? Мне кажется, он очень интересный человек, с глубоким налётом романтизма. Думаю, с ним будет интересно. Может, вы просто подружитесь, станете вместе ходить в театр, на концерты. Смотрите, он пишет, что не пропускает ни одной премьеры в опере… Попробуйте, можно же просто подружиться.

Через пару месяцев Эммочка приехала ко мне снова. Она горела пуще прежнего. И помолодела ещё на десять лет. Оказалось, она позвонила старому джентльмену. От нечего делать. Из интереса. Потому что я посоветовала…

– А вы плохого не посоветуете, – польстила Эммочка.

Сначала она не планировала с ним встречаться. Решила послушать, что он скажет. Дело было вечером, делать было нечего – и она набрала номер. Телефонный разговор был недолгим, но уже после него Эмма почувствовала неладное в животе. Голос, звучащий в трубке, ласкал слух бархатным баритоном. Мужчина назначил свидание. Эмма согласилась неожиданно для самой себя, но на следующий день решила отменить встречу. Специально договорилась с Хансом в этот день устроить пикник в парке, чтобы была «уважительная» причина отказать Вольфгангу. Но пикник отменил Ханс. У него неожиданно заболел зуб, и он отправился к врачу. Эмма позвонила приятельнице, но той не оказалось дома. В общем, пришлось идти на свидание.

Джентльмен покорил её сразу. Принёс роскошный букет роз. Повёл в красивое кафе, где они пили кофе, любуясь видом на Рейн. Заказал аперитив. Мартини с зелёной оливкой. И, глядя в глаза, читал из Рильке. Эмма с трудом понимала красивые стихи, читаемые на немецком, но от этого они нравились ей не меньше. Она понимала: стихи о любви. И их читают ей, Эмме. Затем Вольфганг галантно проводил её до дома и, прощаясь, поцеловал руку. В эту ночь она не уснула. Он был настоящим джентльменом. И с ним она чувствовала себя настоящей леди. Внутри клокотало…

Вольфганг не назначил следующего свидания. И она не находила места, мучаясь, увидит ли это чудо ещё раз. Он выдержал грамотную паузу и позвонил тогда, когда она отчаялась ждать.

– Как долго я ждала! – вырвалось у Эммы.

– Всего десять дней или около того, – как бы с безразличием констатировал мужчина. Он явно понял: Эмма рада звонку, ждала с нетерпением.

Договорились снова встретиться в городе. Эмма, предчувствуя нутром, что в этот раз произойдёт что-то важное, сильно нервничала.

– А чего нервничать? – спрашивала она себя, пытаясь успокоиться. – Сходим, погуляем по набережной. Вечера тёплые. И небо звёздное. – Эмму несло на лирику. – Может, на концерт пригласит. Он говорил что-то об абонементе в филармонию.

Но Вольфганг, едва увидев Эмму, обнял её, не касаясь тела, оставляя между ней и собой почти невидимое пространство, и тихо сказал:

– Едем ко мне…

Слова коснулись уха,